Миралем Пьянич: «Надеюсь, ФИФА уже завтра вернет Россию. Мы боялись ехать сюда, но теперь я вижу реальную картину»

Первое интервью боснийца после трансфера в ЦСКА.

Миралем Пьянич в ЦСКА — самый резонансный трансфер РПЛ последних лет. Не только по величине и масштабу (игроки такого статуса не приезжали очень давно), но и по медийному взрыву — после отказа лидеров сборной Боснии провести товарищеский матч с Россией в 2022 году.

В интервью «СЭ» Пьянич детально объяснил свою позицию и слова, поделился первыми впечатлениями от жизни в Москве, а также выразил надежду, что ФИФА как можно скорее вернет Россию к международным турнирам.

Мой переход в ЦСКА — история не про деньги

— Ты и ЦСКА: как все случилось? Почему ты вообще выбрал РПЛ для продолжения карьеры?

— У меня были предложения из других стран, но ни одно из них по-настоящему не заинтересовало. Я хотел играть на серьезном уровне — чувствую, что еще на многое способен. Когда на меня вышел ЦСКА, сразу подумал, что это хороший вариант. Я отлично знал клуб — играл против него в Лиге чемпионов. Великая команда с историей, к тому же достаточно известная в Европе.

Как только начались первые контакты, сразу сказал: «Давайте сделаем все быстро — я хочу играть». И переговоры не заняли много времени. Мы отлично поговорили с Марко Николичем, с руководством клуба. Желание видеть меня в ЦСКА исходило не от кого-то одного — все очень хотели моего приезда. Это тоже сказалось и подкупило.

— Обычно главная мотивация звезд, приезжающих в Россию, — деньги.

— Для меня это история не про деньги. Повторюсь, я просто хотел играть на высшем уровне. И, если честно, я приятно удивлен тому, насколько хороша наша команда. В ЦСКА много молодых игроков, а также качественных футболистов с большим потенциалом. Конечно, молодежи нужно набраться опыта, но у всех парней хорошая ментальность. Они упорно работают, многие из них талантливы. Так что пока все хорошо. Я счастлив.

— Ты сказал, что у тебя были другие предложения — почему не остался в тех же Эмиратах?

— Как я уже сказал, эта история не из-за денег. Нужно начать с того, что я изначально не хотел покидать Европу. Но обстоятельства сложились так, что в свое время я перебрался в ОАЭ. На это повлияли некоторые факторы: ситуация с коронавирусом, плюс у нас был не очень хороший сезон в «Барселоне» при Кумане. С ним я не чувствовал себя комфортно.

И хотел уйти, потому что Куман оставался главным тренером. Так я оказался в «Бешикташе». После я вернулся, тренером «Барселоны» уже стал Хави. С ним у меня сложились прекрасные отношения. Но в то же время я понимал, что не являюсь первым выбором на свою позицию. При переходе в «Барселону» тебе всегда нужно быть готовым стать номером один. Если ты уходишь в аренду, твоя важность для команды теряется, даже если ты потом возвращаешься.

Мой переход из «Ювентуса» в «Барселону» стал действительно громким трансфером. У меня была своя роль в команде, я играл. Но с Куманом все сложилось не так, как я хотел. На второй сезон я думал, что Роналд уйдет. Команда играла не очень хорошо — без стиля, свойственного «Барселоне». Так что меня очень удивило, что Куман остался.

— Поэтому ты ушел сам.

— Да, хотелось сделать это любой ценой. Но в тот момент клубы сталкивались с большими трудностями из-за пандемии. Банально не было понятно, когда фанаты вернутся на стадионы. Для европейских клубов это был очень сложный период, особенно с экономической точки зрения. Ведь никто не знал, что произойдет дальше.

К тому же у меня была высокая зарплата. Поэтому некоторые итальянские клубы просто не могли заплатить за меня. Когда трансферное окно в Европе закрылось, поступило предложение от «Бешикташа». У них было еще несколько дней для того, чтобы закрыть сделку.

Изначально я не думал, что окажусь в Турции, но варианта остаться в «Барселоне» при Кумане просто не было. Прежде всего я хотел играть, поэтому и согласился. Плюс повлияло недовольство Роналдом.

Сразу после моего возвращения в «Барселону» мы пришли к соглашению, чтобы меня отпустили в «Шарджу» (на тот момент, осенью 2022 года, у Пьянича оставалось еще почти два года по контракту с «Барселоной». — Прим. «СЭ»).

В ОАЭ я завоевал четыре титула, сыграл в азиатской Лиге чемпионов. Отличный опыт. Но мне все же не хватало настоящего футбола, атмосферы больших стадионов. Хотел вернуться, чтобы выступать на высоком уровне. Я находился на таком этапе карьеры, когда нужно было сделать правильный выбор. И, думаю, перейдя в ЦСКА, я его сделал.

Если мои слова кого-то задели, приношу извинения. Но я никогда не говорил плохо про Россию

— Мог ли ты представить два года назад, когда давал то интервью о нежелании играть со сборной России, что окажешься в ЦСКА?

— Из-за ситуации, которая складывалась на тот момент, нет. Но нужно кое-что прояснить: в том самом интервью я говорил лишь о личной безопасности. Тогда только-только начались события на Украине, и мы не знали, что вообще происходит в стране.

Сейчас я в России, и, несмотря на то что ничего не закончилось, я вижу, что здесь безопасно. Да, к сожалению, что-то происходит. Но я приехал из страны, где уже случалось подобное… И я видел, сколько людей страдало.

Мой комментарий был исключительно о том, что мы не знали, насколько безопасно проводить матч в России. Это была позиция всей сборной на тот момент. Сейчас я здесь, и мне нечего стыдиться, не из-за чего переживать. Все мои слова касались лишь безопасности. Ничего более.

Я хорошо знаю страну, уважаю россиян, равно как и любого человека другой национальности. У меня никогда не возникало проблем в этом плане ни с одной командой, ни с одним игроком. Для меня было странно, что мне задавали такого рода вопросы в последнее время. Ведь эти слова не были сказаны против страны.

— Переходя в ЦСКА, ты о них не жалел?

— Опять же, я не знаю, о каких именно словах вы говорите. Поэтому не понимаю, о чем должен жалеть. Я не говорил ничего плохого — про Россию, Бразилию, Францию или любую другую страну. Этого просто не было. О чем жалеть, если я беспокоился о своей безопасности?

Но знаете, я надеюсь, что завтра же ФИФА вернет Россию к участию в международных соревнованиях. Потому что вижу, что происходит во всем мире. Некоторые страны в похожей ситуации, но отношение к ним совершенно другое. Так не должно быть. Конечно, я надеюсь, что все закончится как можно скорее. Не хочу, чтобы кто-либо в мире страдал. Это мое желание, которое, надеюсь, скоро осуществится.

Провести матч между Боснией и Россией? Я за

— Ты говоришь, что не имел в виду ничего плохого, но посыл не играть с Россией многие восприняли остро. Роман Бабаев даже говорил, что ты готов извиниться.

— Если кто-то воспринял те слова неправильно, я приношу извинения. Я не тот человек, который скажет одно, а потом будет все опровергать. Отвечаю за сказанное. На тот момент я не знал, какая была ситуация в России. По сути, мы были первой европейской сборной, которая должна была сыграть с Россией.

Джеко и другие звезды сборной [Боснии] были напуганы. Это и была наша точка зрения. Не знаю, что эксперты или комментаторы услышали от меня. Но я никогда не говорил плохо о России. Почему вообще я должен был сказать что-то плохое о России? В чем смысл? Я же не политик. Не знал, что на самом деле происходит, какая предыстория. Те слова были лишь о том, что мы напуганы и не знали положения дел.

Опять же, если кто-то неправильно понял мои слова или кого-то они задели, конечно, я приношу свои извинения. Но я затронул лишь тему безопасности и отсутствия информации о текущей ситуации.

— Если в ближайшее время Россия и Босния снова начнут переговоры о товарищеском матче и боснийцы спросят твое мнение, играть или нет, что ты ответишь?

— Думаю, провести такой матч — это окей. Все видят, что некоторые другие страны делают неправильные вещи. Но их клубы и сборные продолжают выступать на международной арене. Это меня злит, потому что это несправедливо. Если через два-три месяца состоится матч Боснии и России, конечно, я буду за. Я же вижу реальную картину того, что здесь происходит.

— Как отреагировали на твой переход в Боснии, а также в тех странах, где ты играл, — в Италии, Испании, Франции?

— Если вы говорите про комментарии, то мне все равно. Это же мой выбор. Большинство сказало: «Это хороший клуб, наслаждайся жизнью в Москве и игрой за ЦСКА». Негативные комментарии скорее были в соцсетях.

Но все, с кем я говорил лично, поздравляли меня. Экс-тренеры или просто значимые люди в мире футбола желали мне удачи. Поэтому я не был удивлен реакции. В этом возрасте важно делать правильный выбор.

Для меня ЦСКА — верный проект. Я на сто процентов уверен в том, что делаю. Моя задача — показывать себя на поле, быть сфокусированным на игре моей команды, а не заниматься политикой. Остальное мне все равно.

— Правда, что перед переходом в ЦСКА ты советовался с Элвером Рахимичем?

— Да, мы знакомы более десяти лет. Долгое время играли бок о бок. У Элвера была очень успешная карьера в ЦСКА. Он дал несколько советов и оставил отличный отзыв как о клубе, так и о городе. Рассказал, какая обстановка в клубе, как все было в его времена. Рахимич до сих пор следит за ЦСКА, поэтому поделился своим мнением о команде.

И, знаете, все подтвердилось. Мой первый месяц в России прошел хорошо: шаг за шагом вливаюсь в состав, вижу огромный потенциал. И абсолютно разделяю видение футбола Николича. Оно совпадает с моим стилем игры. Уверен, что стану важной частью команды.

— Ты подчеркнул, что при переходе в ЦСКА деньги не играли решающую роль. Хочешь сказать, были более выгодные предложения?

— Конечно. Недавно мы разговаривали с моим агентом, и он сказал: «Миралем, послушай, у тебя великолепная карьера, все есть — зачем продолжать?» Я ответил, что деньги уже не имеют значения. Я играю лишь потому, что обожаю футбол. Но в тот момент мне действительно не хватало практики — впервые оказался в такой ситуации! Был очень голоден до игр.

Во время этих, так скажем, «каникул» я тренировался каждый день. Приходилось вставать в шесть утра, потому что днем в ОАЭ было очень жарко. Поддерживал физическую форму, надеясь, что мне поступит хорошее предложение. Конечно, я мог просто ждать и ничего не делать. Но это не мой стиль. Я хотел быть максимально готовым в тот момент, когда возникнет оффер.

Инвестирую в недвижимость с 17 лет. У меня 50 апартаментов и 10 домов

— Как тебе Москва? Уже выбрал, где будешь жить?

— Пока нет, я в процессе поиска жилья. Исследую Москву — это по-настоящему прекрасный город. Честно признаюсь, я удивлен.

Как уже сказал, играл здесь дважды — против ЦСКА и «Локомотива». Но никогда не был в Москве в качестве туриста. Так что пока не очень хорошо знаю город. При этом мои друзья всегда отлично отзывались о Москве. Это красивый, чистый и, самое главное, безопасный мегаполис. Так что сейчас я наслаждаюсь жизнью здесь, а также возможностью играть в футбол.

— Некоторые иностранцы говорят: да у вас тут медведи по улицам ходят. С чем у тебя ассоциировалась Россия?

— Я так точно не думал. Россия для меня всегда была большой страной. Я знал московские клубы и «Зенит». Вообще в РПЛ всегда играли отличные футболисты.

Каждый раз, когда я приезжал сюда, все проходило здорово. Но мы постоянно играли в холодное время года! Это было единственным, скажем так, минусом.

— Попробовал русскую кухню?

— Еще не успел. Но я был в некоторых ресторанах — все они хороши.

— После перехода в ЦСКА писали, что ты отказался от личной охраны.

— Мне не нужна охрана. Зачем? Никогда этим не пользовался. Я живу как обычный человек. Футбол всего лишь моя работа, страсть. Конечно, фанаты узнают меня на улицах, но в этом плане все нормально. Охрана просто не нужна.

— Как тебе московские цены? Очень дорого?

— Дорого в Дубае, а не в Москве. Цены здесь не такие высокие. Возможно, для определенного стандарта жизни дорого. Но нужно учитывать, что в Москве у тебя есть практически все: столица живет 24 на 7.

— Ты много тратишь? Роскошные дома, одежда, спорткары — это про тебя?

— Смотрите, я начал профессиональную карьеру в 17 лет — и с этого же момента стал инвестировать. Мне нравится заниматься недвижимостью. Я покупаю дома, апартаменты и так далее. У меня есть имущество по всему миру. Это действительно важно, потому что профессиональная карьера очень коротка.

Конечно, каждому хочется жить роскошно: купить красивую машину или что-то в этом духе. Но могу сказать, особенно молодым ребятам, что карьера футболиста быстро подходит к концу. Поэтому нужно понимать, на что ты тратишь средства. Нам, футболистам, повезло много зарабатывать. Но если ты не заботишься о накоплениях, то после завершения карьеры можно остаться ни с чем. Есть много таких примеров. Так что я рано начал инвестировать. Можно сказать, это мое увлечение. Этим я могу заниматься и после окончания карьеры.

— Сколько всего у тебя объектов недвижимости?

— Где-то 40-50 апартаментов и 10 домов.

— Вау!

— Опять же, я занимался этим на протяжении всей профессиональной карьеры. Так что я рад, что после завершения смогу позаботиться о родителях, братьях, сестрах и людях из моего окружения.

Обожаю инвестировать, чтобы получать прибыль и помогать семье. Но все это стало возможным только благодаря моим родителям. Они воспитали меня и помогали на начальном этапе. Мне с ними повезло.

Сравнения с Маркизио? У него были проблемы с коленом еще до подписания контракта с «Зенитом»

— Как тебе уровень РПЛ?

— Здесь высокая интенсивность, много борьбы. Есть качественные футболисты, способные делать разницу. Что касается ЦСКА, то выделю несколько аспектов: качество игроков, много беговой работы, тактическую подготовку. Нам нужно верить, что мы проведем классный сезон. Будет грустно остаться без борьбы за трофей. Думаю, у нас есть потенциал для победы хотя бы в одном из турниров.

— Ты был без команды четыре месяца. Что с физическими кондициями?

— Мне нужно было провести всего несколько тренировок с командой, чтобы влиться в работу. На протяжении 40 дней вплоть до подписания контракта с ЦСКА я очень упорно работал, буквально каждый день. Так что физически чувствую себя хорошо.

Недавно сыграл против «Пари НН» в товарищеском матче (интервью состоялось 17 октября. — Прим. «СЭ»). По его итогам оказалось, что я пробежал больше, чем остальные. Пожалуй, мне нужно еще пару игр, чтобы вернуться к прежним кондициям.

Главное, обойтись без травм. Слава богу, за всю карьеру повреждений было не так много. Сейчас я в форме. С каждым матчем буду только лучше.

— К слову о травмах: твой трансфер сравнивали с переходом Маркизио, который почти не играл за «Зенит».

— Мы знакомы с Клаудио — вместе выступали за «Ювентус». И я знал, что еще до подписания контракта с «Зенитом» у него были большие проблемы с коленом. Без этого он проявил бы себя намного лучше.

Что касается обсуждения моего перехода, то я никого не слушаю. Мне все равно, что говорят. Я знаю себя. Знаю, на что способен и что могу дать команде. Буду каждый день выкладываться на тренировках и постараюсь оправдать ожидания.

— На каждом стадионе тебя очень эмоционально принимают болельщики. Уже ощущаешь себя главной звездой?

— У меня была успешная карьера, но я такой же футболист, как и все остальные. Если и стану лучшим, то благодаря игре. Лишь тогда люди смогут говорить об этом.

Конечно, я вижу, как все рады видеть меня в России. Многие знают, в каких клубах я выступал. Но все зависит от меня, смогу ли я оправдать ожидания. Надеюсь, оставлю хорошее впечатление.

— Но ты чувствуешь дополнительное давление? Когда приезжает игрок такого статуса, это реклама лиги для остальных стран — той же Европы.

— Моя зона ответственности — футбольное поле. Моя работа — играть в футбол. Остальное я не могу контролировать. Если кому-то потребуются мои советы относительно игры в России и уровня чемпионата, я могу их дать. Конечно, меня послушают. Но повторюсь, моя ответственность не выходит за пределы поля.

В связи с этим я также не ощущаю никакого давления. Единственное «хорошее давление», которое у меня есть, — тренировки и каждая неделя с играми. Пока это у меня в глубине души, я буду оставаться футболистом. Это мотор, который нужен каждому игроку.

— В «Роме» ты играл ближе к атаке, в «Ювентусе» — над обороной. На какой позиции тебе комфортнее?

— Да, в последние годы я спускался глубже. Туда, где удобно начинать атаки. И мне комфортнее именно на такой позиции. Но могу и переместиться. Например, в финале Лиги чемпионов мы играли в два полузащитника — я и Сами Хедира.

А уже в следующем сезоне я действовал чуть выше. Позади меня располагались Матюиди и тот же Хедира. Так что есть разные варианты. Я могу адаптироваться к любой роли и схеме — с двумя полузащитниками или тремя. Нет никаких проблем.

Например, в ЦСКА у нас есть две-три модели, которые мы отрабатываем на тренировках. Мои лучшие качества проявляются при владении мячом. При этом условии другие футболисты также будут выступать лучше.

Спаллетти звал меня в «Зенит». Предложение было великолепным, но…

— Ты упомянул про матч с ЦСКА за «Рому» 10 лет назад. Хорошо помнишь тот вечер?

— Да. Кажется, Тотти забил гол со штрафного?

— Да. А через минуту после финального свистка выбил дверь в раздевалку — из-за гола Василия Березуцкого.

— Слушайте, матчи в России всегда получались сложными. Это Лига чемпионов! Но про ЦСКА с тех пор у меня остался четкий образ: хорошая команда с богатой историей выступления в еврокубках. Клуб же в свое время выигрывал и Кубок УЕФА.

— Кстати, Тотти забил Акинфееву, который до сих пор в деле.

— Игорь — легенда. Он многое отдал ЦСКА. Очень важно, когда в команде есть такие фигуры. В этом плане ЦСКА похож на семью, потому что заботится о легендах. Мое уважение.

— Твоя презентация с конем стала мировым хитом. Как ты отреагировал, когда узнал про эту идею?

— Конечно, я был немного удивлен. Но мне сказали, что конь — символ клуба. Получилось оригинально и забавно. Кстати, пока шла съемка, мой агент тоже был на стадионе и разговаривал с Джеко по видеосвязи. Когда я забрался на коня, он включил камеру на телефоне и показал меня Эдину, ха-ха!

— Де Росси в комментариях назвал тебя маленьким принцем. Откуда это прозвище?

— Его придумал Тотти. Он называл меня так, когда я играл в Италии. Франческо до сих пор мой хороший друг. Мы регулярно общаемся.

— Почему именно «маленький принц»?

— Потому что Тотти — большой принц!

— Правда, что ты мог оказаться в России гораздо раньше? В 2013 году писали про интерес «Зенита».

— Да, мне даже звонил Спаллетти. Лучано очень хотел меня видеть в «Зените». Тогда они отправили великолепное предложение. «Зенит» был большим клубом, играл в еврокубках, за него выступали отличные футболисты. Но в то же время я хотел провести еще несколько лет в Италии. Для моего развития лучшим вариантом было остаться в «Роме». Ведь я хотел играть за лучшие клубы мира.

Затем у меня появился вариант с «ПСЖ». Им я отказал. Плюс «Рома» не дала согласия на трансфер. А в 2016-м перешел в «Ювентус». [Там] «ПСЖ» вновь заинтересовались мной, но снова последовал отказ. Потом «Барселона» — тоже отказ. Лишь после четырех лет в «Ювентусе» я наконец согласился на трансфер.

— Как можно отказать «ПСЖ» с их деньгами?

— «ПСЖ» стал первым клубом, который пришел за мной, когда я был в «Роме». Они сказали, что сделают все возможное, чтобы забрать меня. Но однажды позвонил директор клуба: «Не отпущу тебя даже за 60 миллионов». Я согласился — в то время у меня многое получалось. Я был счастлив. Так что деньги не играли роли.

Спустя два года «ПСЖ» вернулся с новым предложением. Но их опередил «Ювентус». Я ударил по рукам с туринцами — и уже после последовал звонок из Парижа. Они сказали, что хотят организовать мой переход, на что я ответил, что уже дал слово «Юве».

Конечно, выбор был непростым, но я сделал его. Оказался в большом клубе с богатой историей. С «Ювентусом» мы дошли до финала Лиги чемпионов, четыре раза выиграли серию А, столько же раз меня включали в команду сезона. Я играл с лучшими футболистами мира и считаю, что не ошибся.

Хочу выучить русский язык. Дайте мне пять месяцев

— В своем первом комментарии после трансфера в ЦСКА ты сказал: «Я приехал из страны, где в свое время шла война, и знаю, что это такое». У тебя было трудное детство?

— Я переехал в Люксембург за год до Боснийской войны, которая началась в 1992-м. Поэтому все мое детство прошло в Люксембурге. Но в 6-7 лет мы с семьей вернулись. Перед моими глазами до сих пор танки, которые ездили по улицам из соображений безопасности.

Боснии было очень сложно преодолеть все появившиеся тогда сложности, стабилизировать экономику и сделать жизнь людей проще. Сейчас там есть три-четыре города примерно одного уровня, а в других местах все до сих пор выглядит грустно… Но я люблю свою страну. У меня была возможность играть за сборную Франции или Люксембурга, но так как я очень сильно привязан к Боснии, сделать другой выбор было тяжело.

— Ты знаешь семь языков. Уже начал учить русский?

— Честно, хочу выучить. И, думаю, что это будет просто. В боснийском языке есть похожие слова. Если регулярно практиковаться, все получится. Например, на тренировках я понимаю, о чем говорят россияне.

— Когда заговоришь сам?

— Дайте мне пять месяцев.

— Наймешь репетитора?

— Нет. Когда я приезжал в Италию или Испанию, я не говорил на этих языках. Плюс у меня никогда не было репетиторов. Учил языки сам в процессе игры.

— Если бы ты не стал футболистом, кем бы сейчас работал?

— Ох, хороший вопрос! Сложно сказать, потому что я всегда хотел быть футболистом. В школе у нас была большая доска, на которой все писали, кем хотят стать в будущем. Среди профессий попадались: банкир, инженер…

Я был единственным, кто написал: футболист. Учитель сказал, что я не смогу себя обеспечивать, будет очень тяжело, так как в Люксембурге не было профессиональных футболистов, а только любители.

Я же не думал о чем-то другом, кроме игры в лучших европейских клубах. Честно, не знаю, чем бы занимался. Возможно, стал бы банкиром… Но я правда не могу себя представить в другой сфере.

— Тебе 34. Сколько еще планируешь играть?

— У меня нет конкретного ответа. Прямо сейчас хочу наслаждаться карьерой. Пока будут страсть и адреналин, продолжу играть. Но при условии, что не будет травм. Если начну лечиться чаще, чем выходить на поле, я закончу. Иначе какой смысл?

— О чем ты мечтаешь?

— Моей мечтой была победа в Лиге чемпионов. Однажды мы дошли до финала, но не смогли выиграть. Теперь хочу просто наслаждаться футболом, выигрывать трофеи. Мне важно оставить хорошее впечатление о себе в футбольном мире, наладить связи. Уже сейчас у меня много хороших знакомых. Так что после футбола остаться в этой сфере — один из вариантов.

— В качестве тренера, менеджера или агента?

— Думаю, в роли тренера. Причем если бы вы спросили об этом три-четыре года назад, точно бы ответил: «Нет!» Но сейчас у меня поменялись взгляды. Я стал более опытным. Хочу однажды продемонстрировать всем свое видение футбола. Но и стать каким-либо директором — такое тоже возможно.